О танго трафике и внутреннем дзэн

Танцуем мы с одной очаровательной девушкой какую-то трагедь под конец танго марафона, все очень серьёзные. Ронда хорошая, поэтому когда происходит следующее, я на секунду зависаю от неожиданности: меня прижимают сзади — причём мы не столкнулись, а именно меня прижимают, настойчиво так, как будто медведь дерево спиной подпёр. Потеряв дар речи, я, не выпуская очаровательную девушку из объятий, сначала поворачиваюсь в пол-оборота, а потом — кто видел Сёму, тот поймёт — медленно поднимаю голову и вижу, что мне хитро улыбается Семён. Ржач, трагедь сорвана, шутка удалась.

Но суть этого замечательного троллинга я прочувствовал только на следующий день, когда на афтепати мы нечаянно слегка столкнулись спинами с парой сзади нас — мне тут же стало смешно, без всякого раздражения. А ведь раздражение было моей первой и основной реакцией на случайные столкновения на танцполе. Ну, правда ведь, как в таких случаях не раздражаться? Танцуете вы с милой девушкой под вашу любимую музыку, вы на седьмом небе кошачьего транса, из которого вас нагло выдёргивает толчок, или — куда хуже — каблук, вслед за которым следует ещё и контрольный выстрел взглядом от партнёра столкнувшейся с вами пары!

Иногда очень хочется спросить горе-навигатора, который (какая, к чёрту, ронда?) перебрасывает партнёршу через бедро из одного освободившегося места в другое, или который «расчищает» себе место на переполненном танцполе непрекращающимся вихрем острых каблуков: «Ты вообще где сейчас находишься? Ты в курсе, что вокруг тебя люди, что в твоих объятиях женщина?».

Мы раздражаемся, когда мир не соответствует нашим ожиданиям, когда наши представления о мире находятся в диссонансе с реальностью. Ожидал транс, а тут — боль. Ожидал вежливых и чутких джентльменов, а тут — сноб в режиме «вы мне все тут мешаете». Раздражение в таких случаях — это своего рода «реакция по умолчанию», как мышечный спазм при ударе докторским молоточком под коленную чашечку. Воздействие — реакция. Но раздражение — это всего лишь один из вариантов нашего реагирования на когнитивный диссонанс. На самом деле у нас есть выбор своего отношения к этому и, соответственно, у нас есть выбор своих ответных действий.

Случайные столкновения в социальном танго имеют место, равно как и ситуации, когда эти столкновения причиняют нам физическую боль. Сколь аккуратно бы мы ни следовали правилам навигации, таких случаев, к сожалению, не избежать. Но вот чего можно избежать, так это усугубления нашей физической боли последующим психологическим самоотравлением. Я имею в виду случаи, когда наша «реакция по умолчанию», пущенная на самотёк, перерастает из раздражения в злость или обиду. Получается, что мы удерживаем когнитивный диссонанс внутри себя с какой-то подсознательной целью: доказать, что мир не идеален, например, или с целью восстановить справедливость. Но злость или обида вряд ли помогут вам достичь этой цели, а вот настроение и здоровье подпортить ещё как могут.

Какие ещё есть варианты ответных действий? Я считаю, что самые подходящие ответные действия в случаях столкновения — это устно попросить прощения и мысленно простить всех участвующих, вне зависимости от того, чья это была вина и кому из вас четверых больно. И искренность тут играет немаловажную роль. Во-первых, извиняясь, мы признаём, что произошло что-то неприятное. Во-вторых, мы подтверждаем, что это произошло не нарочно. В-третьих, высказывая сожаление о произошедшем, мы отпускаем свой когнитивный диссонанс, не отравляя свой организм. В-четвёртых, мы предоставляем возможность остальным людям, которые участвовали в инциденте, сделать то же самое.

Почему же мы не всегда извиняемся? Иногда столкновение не сильное. Иногда не хочется прерывать танец. В таких случаях неразрешенный инцидент остаётся как есть. Чаще всего бывает проще полагать, что виновата другая пара. «Чего это я ещё буду извиняться? Ведь больно-то мне/моей партнёрше? Это они пусть извиняются». Мы привыкли рассматривать извинение как унижение, особенно в случаях, когда не так просто определить виновного. Я стараюсь относиться к этому иначе, и надеюсь, что моя точка зрения кому-то пригодится.

Извиняясь, я, в первую очередь, высказываю сожаление о том, что инцидент произошёл. Я беру на себя ответственность за участие в этом инциденте. Я не ищу виноватых и не пытаюсь восстановить справедливость: даже если виноват не я, то мне так же жаль, что я участвовал в инциденте, как если бы это произошло по моей неосторожности. Я не жду, пока «они извинятся», ответные действия другой пары — это вообще их дело. Если больно мне, то, извиняясь, я прошу прощения и у своего тела в том числе. Гавайская практика исцеления Хо’опонопоно, например, сводится к повторению фраз «благодарю тебя, мне очень жаль, пожалуйста прости меня, я люблю тебя», половина из которых относится именно к прощению.

На том же марафоне, когда мы выходили с одной прекрасной тангерой на танцпол, мы оба заметили, что трафик беспокойный: марафон только начинался. Перед тем как меня обнять, моя партнёрша сделала следующее: она на секунду закрыла глаза и, расправив осанку и опустив плечи, развела руки вниз и в стороны, как бы заявляя о нашем пространстве. Я про себя отметил, что обычно я мысленно делаю то же самое: заявление о наших границах — первая мера предосторожности.

Между танго и жизненными ситуациями проводится немало параллелей, и это не последняя из них: безопасность — прежде всего. Важнее музыкальности, даже важнее комфорта. Но в социальном танго мы далеко не одни. И пусть нам не подвластны решения других людей; право выбора наших действий — касающихся безопасности, ответственности, даже нашего состояния, — всегда в наших руках.